Но главное для нас было, конечно, не все эти цифры и бонусы. После глотка этого зелья дебафы проклятой стихии гарантированно отступали, и я подозревал, что смогут отступать вплоть до третьего ранга синхронизации. Для моего друга это была ещё и временная независимость от меня и моих способностей. Двадцать дней, если не позволять стихии цеплять тебя провокациями. Двадцать прекрасных утренних пробуждений, какие бывают у самого обычного человека. Что может быть лучше такого сокровища?
Удвоив осторожность, мы передвигались значительно медленней, настороженно смотря по сторонам в ожидании засады чудовищ. В этой местности на нас с равной долей вероятности мог выйти как лесной зверь, так и пустотная тварь, решившая попытать счастье в охоте у башни.
Спуск вниз был плавным, и проходил через березовую рощу. Белые стволы располагались необычайно густо, но вместе с тем совсем не мешали идти. Все это время в роще стоял густой туман, отчего эта локация казалось скорее вырванным кусочком сна, чем реальным местом.
Заметно изменился воздух. Каждый его вдох дарил своеобразное удовольствие — никогда бы не подумал, что дышать может быть вкусно. Сладковатый запах вокруг был свежим и отдавал нотками кипариса.
По пути снова встречались ягоды и грибы. Особенно грибы. Стелящийся обильный туман и порождаемая им влажность позволили природе на самой границе с убивавшем жизнь злом создать самое живописное и насыщенное зелеными красками место во всей долине.
Попутно мы немного пополнили запасы, снова забив чуть освободившийся инвентарь. Возможность носить с собой гору еды безо всякой сумки дорогого стоит. Однако я с тоской сейчас вспомнил о рюкзаке, что носил с собой Лесат. Это только поначалу инвентарь казался безразмерным. Вот удивится зверушка, что меня съест, когда наружу выпадет целый продовольственный склад. Разумный так сможет, пожалуй, питаться с месяц.
Лес казался спящим, застывшим, словно древнее божество. Время от времени, с примерно равной периодичностью, по роще прокатывался едва заметный ветерок, никак не влиявший на клочья тумана.
Переплетения веток древней березовой рощи стояли так плотно, что порой переплетались друг с другом, создавая причудливые узлы, будто бы застыли в шаманском танце. Сама зелень казалась особенно светлой, светящейся. Да так оно и было — после горящей призрачной белизной яблоневой рощи почему бы не идти светящимся зеленью березам?
Мы с Фил условно поделили область ответственности — она следила за всем по левую сторону от тропы, а я — по правую.
Девушка была немного расхлябана. Активация круга возрождения в башне подарила ей чувство беспечности, ведь убей ее сейчас враг, нам просто придется немного её подождать. Ну да, для неё, может, и просто, но чтобы добраться сюда мы тоже потратили часа два с лишним.
С другой стороны, подругу терзало нетерпение в желании применить поскорей новые способности. Благо не только пустоту она раздобыла в башне, но и несколько ценных навыков и способностей по части ледяного стрелка.
Яркие краски зеленой травы и листьев радовали глаз, словно мы шли не по реальному лесу, а в нарисованной кем-то картине. Выступавшие в тумане очертания камней казались идеально серыми, чистыми, снятыми из картинной галереи.
Как и прежде, я не выпускал из рук волю Нефтис. Посох тоже решил вписаться в пейзаж, а посему стал напоминать необработанную ветку друида или лесного волхва. Серый цвет ее, правда, не изменился, и бирюзовое сияние рунических символов тоже немного выбивалось из цветовой гаммы рощи.
Помимо травы и нескольких массивных валунов, всюду так же находилось нечто похожее на папоротник. Часто попадались различные лесные цветы. Крохотные синие колокольчики, розовеющие стрелки, россыпь белых пятен среди зеленеющего моря, прерываемого полосатыми силуэтами древ. Неподалеку находились яркие желтые огоньки одуванчиков. Пахло травами, лесом, грибами и свежестью.
Врагов на пути нам не встретилось, но отчего-то постепенно становилось не по себе. Вокруг витала какая-то едва уловимая странность. Нечто важное, что мы должны бы давно заметить, но по неведомой причине так и не смогли уличить.
От всеобщего напряжения настроение начало постепенно портиться. Отчего-то проснулась совесть. Если я погибну по собственной глупости, последнее чего мне бы хотелось — это утащить за собой и товарищей. А такой шанс вполне может представиться, если на нашем пути встретиться еще одна стая пустотных волков. По сути я — главная причина спешного похода.
— Нет животных, — наконец, произнесла Фил. — Почему вокруг нет птиц?
— И насекомых нет, — понял и я. — Ни их самих, ни звуков.
Или можно подойти к дереву. Ни ползущего по коре муравья, ни следов присутствия пчел. Как так? По ту сторону башни с этим не было никаких проблем. Так куда же могла в одночасье деться вся живность?
— Чертовы пещеры, — выругался Терми. — Привык, что в Подземье зверь редко создает сильный шум без нужды. Даже внимания не обратил.
— Я тоже слишком долго тупил, — махнул я рукой, — Лучше скажи, чтобы это все могло значить.
— Ты здесь маг, — пожал плечами вор.
Не желая лишний раз нарушать покой этого места, я попросил Терми периодически применять Тишину. Вор шел первым, вспомнив о старых классовых умениях. В последнее время он больше выступал воином-танком, что было для него крайне неудобно, непривычно и не эффективно. Друг даже поделился, что в некоторых его умениях появились новые ветки развития с упором на силу и выносливость, далекие от навыков вора или разведчика. Однако пути, выбираемые под влиянием обстоятельств не всегда ровняются тем, к которым тянется сердце.
Мне в этом плане очень повезло. Судьба вынудила меня в свое время сделать несколько важных решений в сторону пути лекаря, который я изначально не рассматривал. Однако мой выбор развития в башне был уже целиком осознанным. Хилл в отряде редко бывает всеобщим героем, но именно на нем лежит самая сложная роль в бою. Мне будет намного спокойней, если на пульсе всего отряда держать руку буду я сам.
Враг так и не появился на протяжении всей березовой рощи. Спустившись вниз и так не столкнувшись даже со слаймами, мы вышли из-под защиты зеленых ветвей. Уйдя в самом конце рощи чуть вперед на разведку, вор не стал возвращаться за нами, не обнаружив никакой опасности и дожидался на самой границе. А у меня было странное чувство легкой обманутости. Я был так уверен, что в роще нас ожидает засада, всем телом ощущал на себе чье-то недоброе внимание, что не мог поверить в нашу удачу.
22. Липкое дыхание страха 2/2
То, что в моих видениях на карте отображалось как черная выжженная земля, оказалось совсем не тем, чем мы думали. Черные листья вовсе не были пеплом. Просто растения имели насыщенный темный цвет. Хотя это снова-таки назвать черным было довольно сложно. Этот цвет будто бы пожирал собой солнечные лучи, жадно впитывая их в себя. От этого возникала оптическая иллюзия, когда несколько веток и листьев сливались в единую массу даже если смотреть в упор. И то границы отдельных фрагментов растений можно было заметить лишь по остаткам росы.
Сама местность вокруг была похожа на чистое болото, если так можно выразиться. Земля под ногами была сплошной вязкой грязью, существенно замедляя наш путь. Больше половины пространства занимали большие и не очень лужи, по краю которых росли самые обыкновенные пожухлые камыши. Мир снова не стал давать новых названий привычным по прежнему миру вещам, и обозвал это растение его земным именем.
А вот черная трава и кусты с черными листьями наводили на печальные мысли.
— Это похоже на совсем другой биом, как два слившиеся подземных кармана, — заметил друг.
— Может, это тоже адаптация, как у птиц? — предположил я. — По идее, они должны получать очень много солнечного света с такими чернильными листьями.
— Но зачем им столько? Не похоже, что эти растения используют его для бурного роста. Рискну предположить, что дело в магии. Заражение пустотой. Вроде того, как изменились наши глаза.