— Дык, на генератор, конечно. Что же еще?

— Какой генератор?

Вместо ответа дворф ткнул пальцем в сторону плотной струйки дыма, тянущееся от внушительной медной постройки в центре поселения. Даже отсюда было прекрасно видно, что тот работает практически на пределе своих возможностей, словно грозясь вот-вот взорваться. Покрытое тепловым маревом устройство — самое внушительное по размеру во всем городе из сохранивших свою работоспособность.

— Если бы не генератор, еще наши предки все бы здесь замерзли заживо. Но вот уже около пяти сотен лет мы поддерживаем в нем жизнь, ремонтируем, ставим новые и новые заплатки на месте дыр на этой штуковине. И помяни мое слово, наше солнышко еще столько же лет точно прослужит!

В голосе старика сквозило столь стойким восхищением и гордостью, словно устройство было создано им лично. Я же мрачно проследил за поднимавшимся дымом до широкой трещины в потолке, куда он и выходил из пещеры.

Генератор располагался в сердце города, по центру самой широкой улицы. Рядышком ютились постройки из камня и частей механизма. Надеюсь, минимальное гостеприимство мы здесь сможем найти. Хотя, мы с Терми можем легко уйти и за пределы города, если нам здесь окажутся не рады.

— Смотрите-ка, здесь есть таверна, — улыбнулась Филин, тыча пальцем в грубую вывеску с пивной кружкой «Каждому знаком».

Здание было здесь же, у нестерпимо горячей медной башенки, которая и была таинственным генератором. Цилиндрообразное сооружение было заметно выше любой постройки в городе, включая даже здешние остовы механизмов древних. Но создана эта штука была значительно позже. Или за генератором действительно ухаживали гениальные механики.

По моим прикидкам, во всем городе живых вряд ли наберется больше полусотни. Должно быть, все знают друг друга в лицо. И действительно, один из сидевших у стены напротив генератора гном приветственно помахал нашему гиду.

Я согласно кивнул и направился в сторону сколоченного из нескольких титанических шестеренок трактира со странным названием.

Еще одно разительное отличие огромного Доминиона от этого крошечного поселения — наличие пищи. Едва мы вошли внутрь, как в нос ударил запах, какой и должен быть в каждом уважающем себя заведении! Пахло пряностями, запеченным мясом и свежим пивом.

К своему удивлению, трактирщик был гверфом. Наш старый знакомец, отпущенный на свободу свинолюд, тоже был тут. Когда мы вошли, как раз застали их в братских объятиях.

— Добрый… — начал я свое приветствие, но довольные обладатели свиных пятаков не стали и слушать.

— О, так это вы вытащили братишку из лап зеленомордых? Отблагодарить вас особенно нечем, но мы будем рады накрыть вам стол и накормить до отвала!

— Ловлю на слове! — довольно закричала Фил, забавно пытаясь подражать голосу радушного гверфа. — И напоить!

— Сию минуту, мадам, — расплылся в улыбке свинолюд.

Каждое слово трактирщика звучало словно раскат грома. При чем он вроде бы и не особо старался, просто особенность голоса. Такому бы ротой солдат командовать, а не готовить пищу.

Грант, как представился владелец трактира, не обманул. Пришлось немного подождать, но трактирщик скрасил этот момент тремя большими кружками местного пива и большой общей тарелкой с разнообразными мясными закусками высшего качества.

— Ба ждешь вешь тактил можо вынощиь прожавашь в домены. Глядишь, и в Жаншалиане…

— Терми, я ничего не понял, — покачал я головой. — Давай ты снащаыа прожуешь…

— Сам сначала прожуй, Сион, — рассмеялась Фил, делая еще один глоток свежего пенного напитка. — Вы что, никогда копченых колбасок не видели?

— Видели, — согласился Терми. — Но только очень далеко, давно и вообще не взаправду.

— Чего? — не понял я.

— Давайте лучше выпьем! — предложила Филин. — Отметим успешное окончание приключения.

— А оно было успешным? — провокационно ухмыльнулся я, сознательно напрашиваясь на похвалу за навыки вербовщика и дипломата.

Терми с сомнением посмотрел на бокал пива:

— Если честно, очень хочу напиться. Но как-то стремно получить в дебаф минус к воле.

— Ладно, — махнул рукой я, ибо самому очень даже сложно было сдерживать себя. Да и зачем? Достаточно того факта, что здешнее темное пиво вообще не пахло грибами, будто делалось из настоящего ячменя или чего-то очень похожего. — Что плохого может случится?

— За магию пустоты! — с довольной улыбкой подняла бокал фрезия.

Уже поднятые к верху кружки с пеным напитком медленно поползли вниз.

— Ну, вы чего? — не поняла Фил.

— Давай лучше за что-нибудь другое, — поморщился я, но решил не вдаваться в подробности.

Хорошо бы Филин поскорее отказалась от этой самоубийственной затеи. У нас с вором выбора не было. Самому же лезть в пасть к проклятой стихии — затея максимально глупая и болезненная.

— Но почему?!

— Говорил уже, — устало ответил вор. — Это не сила, а проклятие. И она сведёт тебя с ума, понимаешь? Этой дрянью врагов наказывают, а не награждают боевых товарищей. Это как если б ты попросила пырнуть тебя в печень чем поострее.

— Нет, не понимаю!.. Давайте я сама буду решать, что для меня опасно, а что нет.

— Это не обсуждается, Филин. И точка, — поддержал я друга. — Если хочешь, могу попробовать передать тебе свой «покой», если уж так приспичило непременно что-то у нас выклянчить.

— Хоть ты и раздаешь его даже гоблинам, по рукам! — выпалила девушка, без малейшей паузы. Я просто пожал плечами.

— Утром, как встанем…

— Нет, прямо сейчас!

Мы с вором обменялись многозначительными взглядами, но все же я медленно встал и нарочито лениво посеменил в сторону выхода. Сам он вслед пролепетал нечто невразумительное, ибо его рот снова был занят мясными закусками. Да и пиво другу явно хорошо пошло.

— Ну, что мне делать? — спросила Фил, едва мы снова оказались за пределами стен трактира.

— А мне по чем знать? Я при тебе первый раз проводил посвящение в жрецы павших богов. Кстати еще раз напоминаю, что Нефтис больше в этом мире нет, и ее сила зависит только от памяти о ней и твоей собственной веры. По этой же причине ты вряд ли когда-либо получишь от этого бога еще хоть одну новую молитву. Разве что найдешь где-нибудь в руинах рукописи тысячелетней давности.

— Бла, бла, мяу. Да-да, я все поняла. Приступай уже.

Я вновь покачал головой. Что ж, попробую, как и тогда сделать вид, а там посмотрим. Сработало раз, должно и второй.

Я достал из инвентаря Волю Нефтис.

С тех пор, как в храме Тишины я официально присягнул богине покоя, он каждый раз, стоило его вытащить из инвентаря, менял свою форму. Это всегда была серая древесина со светящимися бирюзовыми узорами, хрупким камнем и иногда грубыми каменными листьями. Для меня это стало очень приятной неожиданностью, потому как находившийся в навершии кристалл слишком легко царапался, скалывался и бился и без этого свойства посох быстро утратил бы вид, а то и пришел бы в негодность.

Вот и сейчас Воля Нефтис снова видоизменилась. Словно подстраиваясь под торжественность момента, но не выходя из свойственного ему уникального дизайна, серая палка ощетинилась витиеватыми растительными орнаментами, сложенными из крошечных светящихся бирюзовых рун. А фосфофиллитовое навершие словно бы парило в паре миллиметров над украшенным листьями гнездом.

— Какая… красота… — зачарованно восхитилась фрезия. — Помнится, в шахтах он таким не был.

— Не был, — кивнул я. — Это же воля богини Покоя. Он раскрывается тем больше, чем спокойнее его владелец. Да и камень здесь не просто так почти не обработан. Это жутко хрупкая штука, так что если бы не смена формы, он бы после каждого боя был сломан.

Пиво приятно развязало язык. Я осознал вдруг, что давно не общался ни с кем, кроме вора. И что общество Фил мне по-своему приятно. Во многом из-за того, на сколько непринужденную обстановку она вокруг себя собирала.

— Ладно, — вернулся я к основной теме нашего разговора. — Волею Нефтис, посвящаю тебя в младшие адепты богини Покоя.